Чтобы выздороветь, цивилизации нужно проскочить между этими двумя опасностями — фашизмом и мультикультурализмом. Как? Отказаться от новой морали в пользу старой мы не можем, поскольку это равносильно отказу от цивилизованности. При этом наша мягкая мораль слишком толерантна для борьбы. Она ведь предполагает равенство людей и их культур.
Так вот, заповедь новую даю вам: не предполагает! Как ребенок не равен в правах взрослому, так варвар не равен цивилизатору.
Когда-то европейцы несли бремя белого человека, будучи абсолютно нетолерантными к дикости. В Индии, как известно, англичане директивно запретили сати — тысячелетний обряд сжигания вдовы на погребальном костре мужа. Возмущенная делегация местного духовенства пришла к английскому губернатору и потребовала от него уважения местных обычаев.
— Разумеется, мы уважаем ваши традиции! — воскликнул англичанин. — Но от вас также требуем уважения наших традиций. Вы согласны их уважать?
Старцы кивнули.
— Так вот, — продолжил оккупант в пробковом шлеме, постукивая стеком по голенищу. — Вы можете продолжать сжигать женщин на кострах. Но учтите, что у нас в Англии есть такая традиция: если мы видим, что кто-то сжигает женщину, мы этого ублюдка вешаем…
Вот в чем суть проблемы. Иммигрант из недоразвитой страны плох не тем, что у него другая религия, другие обычаи, другая культура, другой цвет кожи, одежда, еда… А тем, что он дикий. Человек с традиционной моралью. Варвар. А варвар, как мы знаем из истории, — угроза цивилизации.
То, что сейчас происходит в Европе и Америке — это не конфликт цивилизаций, как модно считать благодаря Хантингтону. Это конфликт города и деревни. Цивилизации и традиции. Свободы и фанатизма. Индивидуализма и круговой поруки.
Никакого мирного сосуществования овец и волков быть не может. Задача современного глобального города — растворение национального, этнического. Точнее, его выхолащивание. Никто не против национальной еды, это даже прикольно. И против моды никто не выступает. Можно носить кольцо в носу, как это делает молодежь Запада, если это всего лишь мода и за этим не стоит ничего сакрального, как за хиджабом. Потому что еще одна задача современности — десакрализация жизни. Люди современного общества не должны ассоциировать себя с какими-то макроблоками (национальными или религиозными), они должны ассоциировать себя со страной, то есть в первую очередь быть гражданами, а уж во вторую-двадцатую — мусульманами, филателистами или гомосексуалистами.
…Когда-то на одном тихоокеанском острове колонизаторов донимали очень агрессивные дикари. Их культура была весьма воинственной. Что же сделали колонизаторы, чтобы решить проблему? Они запретили татуировки. Дело в том, что дикарская культура всегда базируется на внешней атрибутике. Так было и тут: язык татуировок рассказывал дикарям о встреченном незнакомце все — из какого он племени, кто его предки, чем он славен, какой ранг занимает в стае соплеменников… Запрет этого «телесного языка народа» сразу уничтожил агрессивную местную культуру, сведя аборигенов до просто людей.
И с этой точки зрения запрещение хиджаба (как во Франции) или строительства новых мечетей (как в Швейцарии) — шаг в том же направлении. В направлении разрушения агрессивной самоподдерживающейся инородной агрессивной культуры. Которая плоха не тем, что она иная, а тем, что менталитет носителей этой культуры не соответствует реалиям современного общества. И видимая несправедливость — «ах, они запрещают нам носить головные платки, а их женщины могут носить шляпки!» — есть несправедливость кажущаяся. Потому как то, что можно взрослому, нельзя ребенку: он еще незрел. США можно иметь ядерное оружие. Ирану — нет. Спички детям не игрушка.
Вы спросите, а как отделить страны-взрослые от стран-подростков, которым кое-что должно быть запрещено? Очень просто — по степени урбанизации и экономического развития. Каков процент городского населения?.. Выросло два поколения в городах или еще нет?..
Проблема вовсе не том, что ислам — имманентно агрессивная религия, как полагают некоторые. Проблема в людях, трактующих ислам. Возьмем татар. Они мусульмане. Но никаких проблем с татарами у нас нет. Более того, мы их не очень-то и отделяем от русских. Они — это мы. Подавляющее большинство россиян никакой разницы между русскими и татарами вообще не видит и даже не задумываемся о ней. Почему? Потому что татары абсолютно социализированы, они давно огорожанились, как и русские. Они такие же мусульмане, как мы христиане. Мусульмане-лайт. И если бы не ошибочный курс Кремля на возрождение «традиционных религий», мы вообще были бы неотличимы. Потому что люди индустриального и тем более постиндустриального общества не имеют национальности. Они горожане. И этим все сказано.
Современный мир не может обойтись без эмигрантов. Но он не может и позволить им оставаться самими собой. Таким образом, толерантность к цвету кожи и акценту оставляем. А вот мультикультурализм должен быть уволен…
С момента публикации этой статьи в интернет-журнале «Медведь» мир уже не останется таким, как прежде. Теперь, когда проведена четкая граница между мультикультурализмом и фашизмом, между тем, что хорошо и что плохо, прежнюю вялую пораженческую политику по отношению к мигрантам проводить нельзя. Мигрантов нужно ассимилировать. Несмотря на протесты — как ребенку надо делать укол, несмотря на его слезы. Боюсь только, что Европа журнал «Медведь» не читает. И потому над ней продолжают витать тревожные вопросы без ответов. Что чревато новыми брейвиками и новыми поджогами автомобилей в парижах…
http://www.medved-magazine.ru/articles/Aleksandr_Nikonov_O_Breyvike_i_multi_pulti.1197.html
